Tag: Воспоминание 1

64. в полу разверст рот-ловушка. в него попал путник. это давний путник, он уже немного пророс, хотя обитателем не становится. путник сидит на дне, обхватив руками колени.

— ну и как это понимать? — слышит он с губы рта насмешливый голос.

— ты пришёл!! — подскакивает путник. — то есть… я не сомневался, что ты придёшь, конечно. только это зря. я всё.

— а говорил, здесь только добро, — усмехается пришедший. — что-то не очень похоже.

— внутри — только добро. а мы пока у входа. нужно же лабиринту как-то защищаться от Плохого мира?

— пока что я вижу, что он сумел успешно защититься от одного Амадина.

путник по имени Амадин отводит глаза. ему стыдно. он давно уже не попадается в простые ловушки, он порхает над ними как пёрышко. но его самолюбию слишком польстила возможность показать лабиринт новичку, и он зазевался.

— ты иди без меня, — говорит он себе под нос. — тут уже ничего не поделаешь. лабиринт либо отпустит меня, либо нет. он сам решит. не мы.

(заявлять действия в воспоминаниях нельзя.)

65. путник по имени Амадин сидит на дне рта-ловушки.

— то есть правильно — бросить тебя на произвол судьбы, — говорит ему насмешливый голос сверху.

— не судьбы. лабиринта, — поправляет Амадин. — это не совсем…

он не заканчивает фразу. второй путник спрыгивает на дно рта. это несколько потрёпанный, но собранный мужчина. он здесь совсем недавно. он ещё совсем закрыт. внутри у него очень темно.

— ты дурак? — вскакивает Амадин. — я же серьёзно! такие ловушки — это по-настоящему. ты же теперь тоже не выберешься!

— да куда я без тебя, — усмехается второй и показывает верёвку, которую привязал к выросту наверху. — уж точно не до центра. давай, цепляйся.

Амадин смотрит на него во все глаза. потом смотрит на живые и шурудящие зубы рта, выросшие не для того, чтобы отпускать.

— цепляйся, — повторяет путник с весёлостью, не подразумевающей споров.

(заявлять действия в воспоминаниях нельзя.)

66. Амадин хлопает глазами, глядя на второго путника, и хохочет.

— ты чокнутый. и ничего не понимаешь. так нельзя. я тебя не придушу?

— ты же лёгкий, как пёрышко, — отвечает второй путник и уверенно упирается ботинком в шурудящие зубы. Амадин прозрачный, его сердце видно. он не прорастает дальше, потому что у него нет особой цели — он просто порхает туда-сюда по лабиринту. но у его спутника цель есть, и Амадину это нравится, хоть он самой её и не знает. так они договорились. чужие цели увлекают и тянут за собой, как пущенная стрела, к которой ты привязался! это захватывающе.

первые два шага по стене даются второму путнику легко, но потом зубы его замечают. они стекаются волной к его ботинку, шурудят, волнуются, шевелятся, кусаются. ходят вверх-вниз, размалывая кожу — сперва ботинка, потом ноги. мужчина скалится, но продолжает подниматься. он совсем непрозрачный, в него не проникает ни капельки лабиринта, даже когда нарушена его целостность. невозможно понять, что он в себе несёт. Амадин прижимается к нему щекой и старается не дышать.

(заявлять действия в воспоминаниях нельзя.)

67. — такого не повторится, — говорит Амадин, когда они переваливаются через край рта и падают на каменный пол.

— уж надеюсь, — хмыкает второй путник. он относительно цел, хотя ноги его больны, а ботинки перемолоты в кашу. — тоже мне проводник — в яму свалился. а обещал-то…

— я не врал! я очень хорошо знаю лабиринт. но там, дальше. потому что внутри он постоянный, а на границе Плохого мира меняется.

второй путник достаёт из изодранного ботинка железный зуб с рукояткой. это не его зуб, и он не сам отделил его от владельца. обитатели Плохого мира продают такие зубы друг другу просто так, и лабиринту не нравится эта дробность. путник задумчиво смотрит на железный зуб и убирает его в карман.

— ботинок — отличный тайник, — отвечает он на незаданный вопрос. — всегда ношу в них что-нибудь полезное.

потом он стаскивает то, что осталось от ботинок, и без особого сожаления выкидывает кожаную кашу в рот-ловушку. Амадин провожает её взглядом:

— а как же ты дальше без обуви?

— уж как-нибудь, — усмехается второй и встаёт — не без труда, но Амадин этого не видит. — ты же сам сказал: впереди — только добро. что мне будет?

это конец воспоминания. действие возвращается к воклу.